Welcome to death point...
Имхо, для типичного яойщика надо уже придумать собственный смайлик. Я хотела напечатать нечто такое в названии, но не придумала подходящего =^^= Ибо да, публикация потихоньку будет продолжаться, пока печатается последняя (девятая) часть с эпилогом.
Скажу честно, эту часть я писала на одном дыхании, с упоением и ничего в ней не исправляла даже после того, как миллион раз перечитала. Так что надеюсь, что ее прочтение доставим вам такое же удовольствие, как мне - ее написание. ^^ Enjoy.
Часть пятая. Cause still…
-Хидэ, ты уверен, что твой организм и это выдержит?
Оставалось лишь с интересом наблюдать, как светло-золотистая жидкость из бутылки перекочевывает внутрь гитариста. Когда в бутылке осталось меньше половины, Хидэ со стуком опустил ее на стол и искренне открыто улыбнулся.
-Вы... выдержит. Ты так говоришь, будто я семнадцатилетний подросток...
-Не знаю... – я откинулся на диван, закрыл лицо рукой. Было ужасно жарко. – Я тебя тогда, конечно, не знал, но по-моему, ты с тех пор вообще не изменился. Разве что пить стал больше.
Краем глаза я видел, как Хидэ по-кошачьи забрался на диван с ногами и наклонился надо мной. Глаза его как-то болезненно блестели, длинные красные волосы прилипали к лицу и обнаженным майкой плечам.
-Тебя что-то беспокоит?
MORE AND MORE AND MORE!У меня никогда не получалось обмануть его... Маленький гитарист Х – единственный человек во всем мире, который видит меня насквозь. Только он один может сказать, когда я разбиваю ударную установку для антуража, а когда от зашкаливающих эмоций. Он один видит мою музыку, чувствует ее, и может в точности описать мои мысли в тот момент, когда та или иная мелодия приходит мне в голову. Может быть, он один и не считает меня психованным, как Пата и Хис. Стоит ли сомневаться в том, что по малейшему изменению в глубине зрачков Хидэ прочитает все, что гложет меня сейчас?
-Есть немного. Тебе не кажется, что драйв стал угасать? Мы какие-то не такие, какими были раньше... Как те уставшие люди в поезде тогда, помнишь?
В памяти почему-то четко обрисовалась картинка того дня, когда Хидэ стал частью Х. Той самой немаловажной частью, как в профессиональном, так и в нравственном смысле. Ночь, поезд, смертельно обиженный Тоши, оставшийся за бортом... Стоп. Тоши?
-Может быть, теперь мы не так свободны, как раньше? – продолжал я. - Все эти контракты, мэйджор-лейблы, записи... Все это стало обычной рутиной, которая нас связывает так же, как их. Просто они занимаются одним, а мы – другим, вот и вся разница.
-Нет... Ну, тогда получается, что, скажем, косметология, программирование и музыка – одно и то же. По-моему ты перегибаешь палку...
-Может быть... Но я вижу то, что вижу. И Тоши тоже поет не так, как хотелось бы.
Мы оба прекрасно знали, почему... Но почему мы так не хотели этого признавать?
-И что теперь делать? Может, взять отпуск?
-Ага, а потом всех вас пытаться заставить собраться и все-таки пошевелить пальчиками так, чтобы я смог засунуть между них медиатор?!
-Эй, Йо-чан, - Хидэ наклонился чуть ниже, я почувствовал его горячее дыхание на щеке. – По-моему, отпуск нужен в первую очередь тебе. Ты просто устал тащить за собой все это...
-Да, но...
Хидэ нагло обхватил меня руками за шею, и я ощутил горьковатый привкус виски у него на губах. А я был слишком изумлен, чтобы сопротивляться... А может, он прав? Может быть, мне правда нужен отпуск? Хотя бы на эту ночь... Запустить пальцы в темно-красные волосы, провести руками по смуглой спине...
-Хидэ?..
-Забудь.
Одно слово отдалось тысячей созвучий в туманном рассудке. Правильно – забыть... Забыть обо всем...
«I’ll sing without you…»
Без тебя, Тоши? Если ты не хочешь жить так, то причем здесь я?.. Даже если ты не хочешь, чтобы все было так, это не заставит меня замолчать...
Через пару мгновений мы уже целовались как безумные. Одним резким движением Хидэ расстегнул на мне рубашку, тонкие музыкальные пальцы заскользили по плечам, задевая те самые струны, видимые только ему...
«Can’t you feel my heart falling through the rain?..»
Ты чувствуешь его, Хидэ, правда, чувствуешь?..
Действия со скоростью смены картинки в калейдоскопе приходят на смену мыслям. Пальцы, запутавшиеся в длинных красных волосах... Я отстранился от гитариста только чтобы отбросить в сторону давно мешавшуюся майку. Ярко-алое пятно исчезло на полу. Гладкая влажная горячая кожа спины под ладонями...
«I’ll sing without you…
I’ll sing without you…»
Почему, почему в голову пришла именно эта строчка? Какая разница?.. Хидэ сказал «забудь»...
Набирающая обороты страсть смешивалась с жуткой, почти смертельной усталостью. Казалось, эти две противоположности сейчас разорвут меня изнутри. Стало еще жарче... Кровь буквально закипала, мы плавились, смешиваясь друг с другом, вступая в реакцию, или черт знает, что там происходит... Никогда не любил химию.
Это – наша общая свобода... И тотальная несвобода по отношению друг к другу... Теперь мы связаны друг другом по рукам и ногам.
«Can’t you hold my tears...»
Хидэ вдруг опустил руки, оставив у меня на спине и плечах саднящие красные полоски, стал внезапно каким-то покорным и тихим. Взгляд из-под опущенных ресниц и капельки пота на лбу и на щеках, ниточка слюны в уголке рта...
«Can’t you hold my tears…»
Пауза повисла на этой фразе. Почему я не могу додумать следующую?
-Йо-чан.
Наверное, он хотел сказать еще что-то, но и этого было достаточно.
Я аккуратно вошел, чувствуя тонкое трепещущее подо мной тело гитариста. Шумное дыхание и стон на каждом выдохе... Неуправляемый резонанс – так же звучат фортепиано и гитара на концертах... Невидимые струны души, играть на которых может только Хидэ... А я?
«…Cause still I LOVE YOU!»
Мириады ярчайших несуществующих вспышек за веками сменились той самой дикой усталостью. Она наполняла все тело чем-то тяжелым, будто земное притяжение стало в десятки раз больше... Я опустился на подушку рядом с улыбающимся чему-то Хидэ. Он все еще тяжело дышал и не открывал глаз, но улыбка была искренней и теплой.
-Cause still...
-...I love you... – продолжил он, прижимая мою голову к своей груди.
...Ну и грохот. Боже мой, что это? Непроизвольно морщусь. Голова трещит так, будто на нее что-то давит изнутри, вот-вот лопнет. Приподнимаюсь на локтях – больно. Жестко... Пол? Я на полу? Мда, пробуждение вышло из ряда вон прозаичное. Скатился с кровати – так глупо и по-детски. Даже сложно сказать, что это... Проснулся или же пришел в себя после глубокого пьяного обморока. Или не обморока? Нет... не могу... не могу думать... Сейчас нужно бросить все силы на то, чтобы подняться.
Да, Йо-чан, теперь я понимаю, каково это, когда тебя предает собственное тело... Когда мозг изо всех сил посылает в конечности сигналы «Двигаться! Черт побери, двигаться!», но они только дрожат крупной болезненной дрожью. На самом ли деле так темно, или это только мое больное воображение? Искаженное через призму алкоголя видение мира? Горько усмехаюсь. Ну и эпитеты полезли в голову. Я же не хотел думать... Надо добраться до ванной... Или до кухни – кажется, сигареты остались там, а курить хочется просто невыносимо. После полминуты напряженной борьбы выигрывает все-таки ванная. Стена под ладонью уезжает куда-то то ли вбок, то ли вверх, хотя где-то там, в глубине сознания я понимаю, что на самом деле шатает меня, причем с нехилой такой амплитудой... Нет, я привык... Но сегодня почему-то к этому обычному нелюбимому утреннему чувству примешивается кое-что еще... Удар по выключателю – не рассчитал. Света слишком много... глаза, привыкшие к темноте, кажется, сейчас вытекут из глазниц. Раковина – опора куда более надежная, чем стенка... Она никуда не уплывает, и можно сколько угодно стоять, облокотившись на нее, и слушать свое тяжелое дыхание и бешено колотящееся сердце.
Сколько так можно стоять? Час, два? Конечно, прошло от силы минут пять, прежде чем я встретился взглядом со своим отражением в зеркале, и в ужасе отпрянул назад. Сегодня – хуже, чем обычно. Интересно, что мы пили вчера? Ничего... следующий пункт назначения – кухня. Там и посмотрю... Ох черт, не делать резких движений... Голова еще пока что слишком хрупка...
...Очнулся я почему-то под душем. Холодные струи хлестали по лицу, и длинные волосы, все тяжелея, прилипали к спине... «Дождь? Нет... Дождь, лишенный свободы...» Так вот ты какой теперь, мой идеальный мир. Раньше мой дождь был бесконечным... А теперь – какой-то жалкий кусочек, заключенный в водопроводную трубу. Поверни ручку – и он быстро и бесшумно умрет без всякой борьбы... Такому дождю не смыть это вязкое пьяное тепло. Дальше кожи он не проникает, а тепло это где-то глубоко внутри. Йошики... Йо-чан...
Сложно сказать, сколько я так просидел на скользкой ванной, обхватив колени руками. С этим именем на губах. Ну и кто мы теперь друг другу? Все еще друзья?..
-Хи-и-и-идэ-э-э... – хрипло донеслось из прихожей. Я поднял голову, ударился затылком о кран, и тут же в дверях показался Йошики с растрепанными волосами и в джинсах с расстегнутой пуговицей.
-А я думал, ты уже ушел... – прокряхтел я, потирая ушибленный затылок через мокрые волосы.
-Куда же я уйду? – сквозь усмешку проговорил он, так, что я почувствовал, что вроде бы и сам должен был догадаться, что уходить ему действительно некуда. В конце концов это, кажется, вообще его квартира... Йошики по-хозяйски уселся на край ванной, опершись на одну руку. Я поймал себя на мысли, что точно так же он обычно сидит и смотрит в зал, перед тем как вскинуть руки над клавишами и начать играть... Посидев так с полминуты и в упор меня разглядывая, он протянул ладонь под душ.
-Ты не сдурел ли?! Схватишь воспаление легких, и что будет с Х?!
Слова отзвенели в обоих висках одновременно.
-Тс, Йо-чан, голова треснет сейчас...
Говорит, что волнуется за группу... Кажется, это просто прикрытие. Я невольно улыбнулся, наблюдая за беспорядочными блестящими ручейками, в которые превращался мой «недодождь», ударяясь о белую эмаль. Иногда два, а то и три ручейка сливались в один, и это почему-то делало меня в тот момент чуточку счастливее. Йошики снова протянул руку к крану и повернул ручку. Иногда хорошо, когда дождь повинуется простому движению руки... Стекающие по волосам струи воды стали теплее. Да, давно уже надо было это сделать. Когда-то я точно так же думал, что кое-что в этой жизни мог бы сделать и сам, но без тебя, Йо-чан, я бы никогда до этого не додумался...
-Который час? – теплые струи вычерчивали дорожки на лице, и приходилось жмуриться.
-Семь... или полвосьмого... Что-то около того.
-И что я тут тогда делаю?
-Не знаю. Хочешь, я отменю репетиции на сегодня? Выспишься.
Нет, это точно был Йошики. Его манеры, его голос. Но говорил он вещи, которые наш Йошики просто не мог говорить!
-А ты изменился, Йо-чан. С чего бы?
-Разве?
-Ты стал гуманнее, - я попытался улыбнуться, сделать вид, что иронизирую.
Йошики выключил воду, преграждая путь искусственному дождю, и накинул мне на плечи большое полотенце, появившееся будто из воздуха.
-Ну, я же не хочу, чтобы вы все думали, что я считаю вас машинами для воплощения моих идей в реальность, - эти слова он произнес с какой-то особенной горечью, которая не укрылась от меня. Смутно, но я догадывался, кому принадлежат эти слова.
-Иными словами, ты не хочешь, чтобы Тоши так думал. Я прав?
Я завернулся в полотенце и присел на край ванны, прижавшись мокрым плечом к плечу Йошики. Это обычное прикосновение согревало и почему-то успокаивало меня, приводя в порядок помутившийся рассудок. Даже голова болела не так сильно. Или все это – чудодейственный душ-«недодождь»?
-Тоши – замечательный друг. Он не будет говорить лишних слов, чтобы задеть.
-Вот именно, что просто друг...
Внезапно я почувствовал себя виноватым. В сущности, это я во всем виноват. Тоши любил Йо-чана, всю жизнь любил, отдавал всего себя без остатка, а тут так внезапно и нелепо ворвался я, разрушив эту хрупкую гармонию. Мыльная опера какая-то, честное слово. Но теперь, после того, что случилось ночью, все полетело под откос с еще большей скоростью. И – может, я слишком жесток? – мне не было жаль. Не хотелось ни возвращать время вспять, ни исправлять что-нибудь. Именно этой ночью я был счастлив. Настолько, что ради этого готов был переступить через мораль, через сострадание.
Теплые ладони на плечах вернули меня к действительности.
-Не надо, Хидэ. Не вини себя. Это я не уследил. Что бы ни случилось, жизнь продолжается, ведь так? – Йошики улыбнулся, как бы подкрепляя свои слова. – Знаешь, ложись, поспи еще немного. А потом разберемся как-нибудь.
Он помог мне добраться до дивана. Вестибулярный аппарат все еще не хотел работать исправно, и даже плечо Йо-чана постоянно норовило куда-то ускользнуть из под моей руки, ставшей совсем ватной. Оставив меня валяться на скомканном одеяле, он устроился в кресле, сгреб в охапку какие-то листки. Карандаш дергаными движениями заскользил по бумаге. Это последнее, что я увидел перед тем, как закрыть глаза.
-Спокойной ночи, Хидэ! – улыбка чувствовалась в голосе. Ну каков нахал!
-Иди к черту, Хаяши, - то ли пробормотал, то ли подумал я и провалился в вязкую глухую темноту.
Скажу честно, эту часть я писала на одном дыхании, с упоением и ничего в ней не исправляла даже после того, как миллион раз перечитала. Так что надеюсь, что ее прочтение доставим вам такое же удовольствие, как мне - ее написание. ^^ Enjoy.
Часть пятая. Cause still…
-Хидэ, ты уверен, что твой организм и это выдержит?
Оставалось лишь с интересом наблюдать, как светло-золотистая жидкость из бутылки перекочевывает внутрь гитариста. Когда в бутылке осталось меньше половины, Хидэ со стуком опустил ее на стол и искренне открыто улыбнулся.
-Вы... выдержит. Ты так говоришь, будто я семнадцатилетний подросток...
-Не знаю... – я откинулся на диван, закрыл лицо рукой. Было ужасно жарко. – Я тебя тогда, конечно, не знал, но по-моему, ты с тех пор вообще не изменился. Разве что пить стал больше.
Краем глаза я видел, как Хидэ по-кошачьи забрался на диван с ногами и наклонился надо мной. Глаза его как-то болезненно блестели, длинные красные волосы прилипали к лицу и обнаженным майкой плечам.
-Тебя что-то беспокоит?
MORE AND MORE AND MORE!У меня никогда не получалось обмануть его... Маленький гитарист Х – единственный человек во всем мире, который видит меня насквозь. Только он один может сказать, когда я разбиваю ударную установку для антуража, а когда от зашкаливающих эмоций. Он один видит мою музыку, чувствует ее, и может в точности описать мои мысли в тот момент, когда та или иная мелодия приходит мне в голову. Может быть, он один и не считает меня психованным, как Пата и Хис. Стоит ли сомневаться в том, что по малейшему изменению в глубине зрачков Хидэ прочитает все, что гложет меня сейчас?
-Есть немного. Тебе не кажется, что драйв стал угасать? Мы какие-то не такие, какими были раньше... Как те уставшие люди в поезде тогда, помнишь?
В памяти почему-то четко обрисовалась картинка того дня, когда Хидэ стал частью Х. Той самой немаловажной частью, как в профессиональном, так и в нравственном смысле. Ночь, поезд, смертельно обиженный Тоши, оставшийся за бортом... Стоп. Тоши?
-Может быть, теперь мы не так свободны, как раньше? – продолжал я. - Все эти контракты, мэйджор-лейблы, записи... Все это стало обычной рутиной, которая нас связывает так же, как их. Просто они занимаются одним, а мы – другим, вот и вся разница.
-Нет... Ну, тогда получается, что, скажем, косметология, программирование и музыка – одно и то же. По-моему ты перегибаешь палку...
-Может быть... Но я вижу то, что вижу. И Тоши тоже поет не так, как хотелось бы.
Мы оба прекрасно знали, почему... Но почему мы так не хотели этого признавать?
-И что теперь делать? Может, взять отпуск?
-Ага, а потом всех вас пытаться заставить собраться и все-таки пошевелить пальчиками так, чтобы я смог засунуть между них медиатор?!
-Эй, Йо-чан, - Хидэ наклонился чуть ниже, я почувствовал его горячее дыхание на щеке. – По-моему, отпуск нужен в первую очередь тебе. Ты просто устал тащить за собой все это...
-Да, но...
Хидэ нагло обхватил меня руками за шею, и я ощутил горьковатый привкус виски у него на губах. А я был слишком изумлен, чтобы сопротивляться... А может, он прав? Может быть, мне правда нужен отпуск? Хотя бы на эту ночь... Запустить пальцы в темно-красные волосы, провести руками по смуглой спине...
-Хидэ?..
-Забудь.
Одно слово отдалось тысячей созвучий в туманном рассудке. Правильно – забыть... Забыть обо всем...
«I’ll sing without you…»
Без тебя, Тоши? Если ты не хочешь жить так, то причем здесь я?.. Даже если ты не хочешь, чтобы все было так, это не заставит меня замолчать...
Через пару мгновений мы уже целовались как безумные. Одним резким движением Хидэ расстегнул на мне рубашку, тонкие музыкальные пальцы заскользили по плечам, задевая те самые струны, видимые только ему...
«Can’t you feel my heart falling through the rain?..»
Ты чувствуешь его, Хидэ, правда, чувствуешь?..
Действия со скоростью смены картинки в калейдоскопе приходят на смену мыслям. Пальцы, запутавшиеся в длинных красных волосах... Я отстранился от гитариста только чтобы отбросить в сторону давно мешавшуюся майку. Ярко-алое пятно исчезло на полу. Гладкая влажная горячая кожа спины под ладонями...
«I’ll sing without you…
I’ll sing without you…»
Почему, почему в голову пришла именно эта строчка? Какая разница?.. Хидэ сказал «забудь»...
Набирающая обороты страсть смешивалась с жуткой, почти смертельной усталостью. Казалось, эти две противоположности сейчас разорвут меня изнутри. Стало еще жарче... Кровь буквально закипала, мы плавились, смешиваясь друг с другом, вступая в реакцию, или черт знает, что там происходит... Никогда не любил химию.
Это – наша общая свобода... И тотальная несвобода по отношению друг к другу... Теперь мы связаны друг другом по рукам и ногам.
«Can’t you hold my tears...»
Хидэ вдруг опустил руки, оставив у меня на спине и плечах саднящие красные полоски, стал внезапно каким-то покорным и тихим. Взгляд из-под опущенных ресниц и капельки пота на лбу и на щеках, ниточка слюны в уголке рта...
«Can’t you hold my tears…»
Пауза повисла на этой фразе. Почему я не могу додумать следующую?
-Йо-чан.
Наверное, он хотел сказать еще что-то, но и этого было достаточно.
Я аккуратно вошел, чувствуя тонкое трепещущее подо мной тело гитариста. Шумное дыхание и стон на каждом выдохе... Неуправляемый резонанс – так же звучат фортепиано и гитара на концертах... Невидимые струны души, играть на которых может только Хидэ... А я?
«…Cause still I LOVE YOU!»
Мириады ярчайших несуществующих вспышек за веками сменились той самой дикой усталостью. Она наполняла все тело чем-то тяжелым, будто земное притяжение стало в десятки раз больше... Я опустился на подушку рядом с улыбающимся чему-то Хидэ. Он все еще тяжело дышал и не открывал глаз, но улыбка была искренней и теплой.
-Cause still...
-...I love you... – продолжил он, прижимая мою голову к своей груди.
...Ну и грохот. Боже мой, что это? Непроизвольно морщусь. Голова трещит так, будто на нее что-то давит изнутри, вот-вот лопнет. Приподнимаюсь на локтях – больно. Жестко... Пол? Я на полу? Мда, пробуждение вышло из ряда вон прозаичное. Скатился с кровати – так глупо и по-детски. Даже сложно сказать, что это... Проснулся или же пришел в себя после глубокого пьяного обморока. Или не обморока? Нет... не могу... не могу думать... Сейчас нужно бросить все силы на то, чтобы подняться.
Да, Йо-чан, теперь я понимаю, каково это, когда тебя предает собственное тело... Когда мозг изо всех сил посылает в конечности сигналы «Двигаться! Черт побери, двигаться!», но они только дрожат крупной болезненной дрожью. На самом ли деле так темно, или это только мое больное воображение? Искаженное через призму алкоголя видение мира? Горько усмехаюсь. Ну и эпитеты полезли в голову. Я же не хотел думать... Надо добраться до ванной... Или до кухни – кажется, сигареты остались там, а курить хочется просто невыносимо. После полминуты напряженной борьбы выигрывает все-таки ванная. Стена под ладонью уезжает куда-то то ли вбок, то ли вверх, хотя где-то там, в глубине сознания я понимаю, что на самом деле шатает меня, причем с нехилой такой амплитудой... Нет, я привык... Но сегодня почему-то к этому обычному нелюбимому утреннему чувству примешивается кое-что еще... Удар по выключателю – не рассчитал. Света слишком много... глаза, привыкшие к темноте, кажется, сейчас вытекут из глазниц. Раковина – опора куда более надежная, чем стенка... Она никуда не уплывает, и можно сколько угодно стоять, облокотившись на нее, и слушать свое тяжелое дыхание и бешено колотящееся сердце.
Сколько так можно стоять? Час, два? Конечно, прошло от силы минут пять, прежде чем я встретился взглядом со своим отражением в зеркале, и в ужасе отпрянул назад. Сегодня – хуже, чем обычно. Интересно, что мы пили вчера? Ничего... следующий пункт назначения – кухня. Там и посмотрю... Ох черт, не делать резких движений... Голова еще пока что слишком хрупка...
...Очнулся я почему-то под душем. Холодные струи хлестали по лицу, и длинные волосы, все тяжелея, прилипали к спине... «Дождь? Нет... Дождь, лишенный свободы...» Так вот ты какой теперь, мой идеальный мир. Раньше мой дождь был бесконечным... А теперь – какой-то жалкий кусочек, заключенный в водопроводную трубу. Поверни ручку – и он быстро и бесшумно умрет без всякой борьбы... Такому дождю не смыть это вязкое пьяное тепло. Дальше кожи он не проникает, а тепло это где-то глубоко внутри. Йошики... Йо-чан...
Сложно сказать, сколько я так просидел на скользкой ванной, обхватив колени руками. С этим именем на губах. Ну и кто мы теперь друг другу? Все еще друзья?..
-Хи-и-и-идэ-э-э... – хрипло донеслось из прихожей. Я поднял голову, ударился затылком о кран, и тут же в дверях показался Йошики с растрепанными волосами и в джинсах с расстегнутой пуговицей.
-А я думал, ты уже ушел... – прокряхтел я, потирая ушибленный затылок через мокрые волосы.
-Куда же я уйду? – сквозь усмешку проговорил он, так, что я почувствовал, что вроде бы и сам должен был догадаться, что уходить ему действительно некуда. В конце концов это, кажется, вообще его квартира... Йошики по-хозяйски уселся на край ванной, опершись на одну руку. Я поймал себя на мысли, что точно так же он обычно сидит и смотрит в зал, перед тем как вскинуть руки над клавишами и начать играть... Посидев так с полминуты и в упор меня разглядывая, он протянул ладонь под душ.
-Ты не сдурел ли?! Схватишь воспаление легких, и что будет с Х?!
Слова отзвенели в обоих висках одновременно.
-Тс, Йо-чан, голова треснет сейчас...
Говорит, что волнуется за группу... Кажется, это просто прикрытие. Я невольно улыбнулся, наблюдая за беспорядочными блестящими ручейками, в которые превращался мой «недодождь», ударяясь о белую эмаль. Иногда два, а то и три ручейка сливались в один, и это почему-то делало меня в тот момент чуточку счастливее. Йошики снова протянул руку к крану и повернул ручку. Иногда хорошо, когда дождь повинуется простому движению руки... Стекающие по волосам струи воды стали теплее. Да, давно уже надо было это сделать. Когда-то я точно так же думал, что кое-что в этой жизни мог бы сделать и сам, но без тебя, Йо-чан, я бы никогда до этого не додумался...
-Который час? – теплые струи вычерчивали дорожки на лице, и приходилось жмуриться.
-Семь... или полвосьмого... Что-то около того.
-И что я тут тогда делаю?
-Не знаю. Хочешь, я отменю репетиции на сегодня? Выспишься.
Нет, это точно был Йошики. Его манеры, его голос. Но говорил он вещи, которые наш Йошики просто не мог говорить!
-А ты изменился, Йо-чан. С чего бы?
-Разве?
-Ты стал гуманнее, - я попытался улыбнуться, сделать вид, что иронизирую.
Йошики выключил воду, преграждая путь искусственному дождю, и накинул мне на плечи большое полотенце, появившееся будто из воздуха.
-Ну, я же не хочу, чтобы вы все думали, что я считаю вас машинами для воплощения моих идей в реальность, - эти слова он произнес с какой-то особенной горечью, которая не укрылась от меня. Смутно, но я догадывался, кому принадлежат эти слова.
-Иными словами, ты не хочешь, чтобы Тоши так думал. Я прав?
Я завернулся в полотенце и присел на край ванны, прижавшись мокрым плечом к плечу Йошики. Это обычное прикосновение согревало и почему-то успокаивало меня, приводя в порядок помутившийся рассудок. Даже голова болела не так сильно. Или все это – чудодейственный душ-«недодождь»?
-Тоши – замечательный друг. Он не будет говорить лишних слов, чтобы задеть.
-Вот именно, что просто друг...
Внезапно я почувствовал себя виноватым. В сущности, это я во всем виноват. Тоши любил Йо-чана, всю жизнь любил, отдавал всего себя без остатка, а тут так внезапно и нелепо ворвался я, разрушив эту хрупкую гармонию. Мыльная опера какая-то, честное слово. Но теперь, после того, что случилось ночью, все полетело под откос с еще большей скоростью. И – может, я слишком жесток? – мне не было жаль. Не хотелось ни возвращать время вспять, ни исправлять что-нибудь. Именно этой ночью я был счастлив. Настолько, что ради этого готов был переступить через мораль, через сострадание.
Теплые ладони на плечах вернули меня к действительности.
-Не надо, Хидэ. Не вини себя. Это я не уследил. Что бы ни случилось, жизнь продолжается, ведь так? – Йошики улыбнулся, как бы подкрепляя свои слова. – Знаешь, ложись, поспи еще немного. А потом разберемся как-нибудь.
Он помог мне добраться до дивана. Вестибулярный аппарат все еще не хотел работать исправно, и даже плечо Йо-чана постоянно норовило куда-то ускользнуть из под моей руки, ставшей совсем ватной. Оставив меня валяться на скомканном одеяле, он устроился в кресле, сгреб в охапку какие-то листки. Карандаш дергаными движениями заскользил по бумаге. Это последнее, что я увидел перед тем, как закрыть глаза.
-Спокойной ночи, Хидэ! – улыбка чувствовалась в голосе. Ну каков нахал!
-Иди к черту, Хаяши, - то ли пробормотал, то ли подумал я и провалился в вязкую глухую темноту.
@музыка: X Japan - Longing (как это ни странно xD)
@настроение: наглое
@темы: X Japan, Yoshiki, Hide, fanfiction
-
-
08.01.2012 в 18:31респект короче х)) клево получается. жду продолжения х))
хотя Тоши жалко х_х
это самое ужасное - когда человек которого ты безумно любишь не любит тебя
-
-
08.01.2012 в 18:58А Йошики... ну, он любит Тоши на самом деле, правда, не совсем такой любовью, как хотелось бы Тоши. Вот это, конечно, жалко.
А продолжение будет скоро) в принципе почти все готово уже, я просто не хочу выкладывать все сразу, пока последняя глава в процессе доработки)
-
-
08.01.2012 в 19:08-
-
09.01.2012 в 00:14-
-
11.01.2012 в 14:19ты очень классно пишешь!!!
-
-
12.01.2012 в 18:11